Ситуация разрешилась быстро и, к счастью, без возможных печальных последствий. Мужчины уехали, оставив ее одну. Конечно, в условиях надвигающейся темноты, это было не лучшее обстоятельство, но компания сомнительных шведов была большим злом.
Подождала минут пять, давая возможность экипажу отдалиться на достаточное расстояние, и сама двинулась в том же направлении.
Дорога выходила невеселой. Путешествие оставило неприятный осадок, и было трудно перестать прокручивать в голове все, что увидела и услышала за день. Это место ей не подходило. Это место вообще мало кому из мира приличных людей могло подойти. О чем только думал Конунг? О чем думал директор? О чем думала она сама, отправляясь так далеко на север?
Остановилась у поворота, замечая, что сердится и идет, пожалуй, уж слишком быстро. Выдохнула, приводя мысли в порядок. В этом должен был быть какой-то смысл, иначе бы она не стояла тут, доверившись пани Гржибовской. Та никогда не ошибалась, а значит...
Снова зашагала вперед, на этот раз уже спокойнее. Чего она, собственно, ждала? Двадцать пять лет назад все эти северяне маршировали по улицам ее города, как хозяева. Врывались в дома беззащитных людей, били детей и женщин лишь потому, что могли. По праву сильных. Сейчас закон не дает им вести себя подобным образом, но поменялись ли они сами, внутри? Нет. Как они были северными варварами, совершавшими набеги на соседей столетия назад, такими они и остались в веке двадцатом. Звери.

- Ох!
Остановилась, потому что плащ зацепился за ветку.
Освободилась и огляделась. Темнело очень быстро, но не стоило полагаться на то, что зрение само приспособится к изменившимся условиям.
Достала палочку, привычным образом зажигая свет на ее конце. Взяла чуть правее - так, чтобы идти посередине дороги и не рисковать оцарапать лицо или порвать одежду.
Дальше пошла медленней, обращая внимание, куда ступает, и не забывая посматривать по сторонам.

Опустила палочку вниз так, чтобы больше света доставалось дороге. Подвернуть ногу на кочке в лесу было бы очень и очень... некстати. Левую же руку подняла на уровень лица, чтобы защитить себя от возможного столкновения с острыми ветками.
Так и продолжила идти дальше, очень надеясь, что конец дороги когда-нибудь, да настанет. И в какой-то момент...
Сделала пару шагов чуть медленнее, а потом, наоборот, чуть быстрее, прислушиваясь. Но, нет, никаких посторонних шагов. Откуда же это странное ощущение...
Остановилась. Вот только местных разбойников ей и не доставало!
Совершила палочкой более размашистый жест, переводя свет в состояние максимальной яркости. Прищурилась и повела светом, удерживая палочку в вытянутой руке, по кругу, осматривая окружающую местность.
Наконец, окликнула:
- Кто здесь?

Постояла немного, прислушиваясь. Местный охотник, потерявший дорогу путник, коллега, в конце концов - любой, кто шел бы по этому лесу с мирными намерениями, откликнулся бы.
Погасила свет. Совсем. Оставалось два варианта. Либо ей привиделось, либо кто-то здесь все же есть, и ничего хорошего он не надумал. Разве только, этот кто-то сам не ищет уединения и покоя. В любом случае оставаться удобной мишенью, освещенной, как рождественское дерево, было глупо и опасно. Без света попасть в человека заклинанием или даже из маггловского оружия, если вдруг таковое было у прятавшегося в лесу, будет сложно.
Перехватила палочку удобнее. Что дальше? Если бы на нее хотели напасть, это бы уже сделали - она достаточно далеко отошла от ближайшего жилья и долго шла, оставаясь на виду благодаря Люмосу.
Сделала глубокий вдох и снова зажгла свет. Оставалось лишь продолжить путь и надеяться, что логика ее не подвела.

Сначала остановилась, затем снова пошла. Животные! Вот почему ей никто не откликнулся. И вот почему не стоило особенно надеяться, что они отстанут. Тогда что? Отсутствие света ее не выручит - животные, если они охотятся ночью, увидят или учуют ее и так.
Снова увеличила яркость света и прибавила шагу, поминутно оглядываясь и прислушиваясь.

Резкий и неожиданный рывок куда-то в сторону, наверное, привел бы к падению, но вместо этого впечаталась плечом  в дерево.
- Ох, - поморщилась и дала себе несколько секунд перевести дух.
Сжала палочку крепче. Литература о противостоянии диким лесным зверям не входила в список обязательной для полного образования приличной девушки, и сейчас об этом стоило пожалеть. Впрочем, вероятно, и приличным девушкам не полагалось оказываться ночью в глуши один на один с дикими животными. Не зря же все приключенческие романы о покорителях природы - это романы о мужчинах, но никак не о женщинах. Женщины в таких книгах могли только быть съеденными и найденными спустя годы уже в виде обглоданного скелета.
Потянула плащ на себя, чтобы увидеть, в каком тот состоянии.
Оглядела дорогу, быстро прикидывая возможные варианты спасения. Ночью и стаями могли охотиться волки или одичавшие собаки. Их можно было бы испугать огнем, если бы было время собрать хворост. От них можно было бы укрыться на дереве, если бы речь шла о ком-то, кто умеет на деревья карабкаться. Вероятно, именно по этой причине мужчины в лесу выживали успешнее?
Погасила свет, пытаясь рассмотреть в темноте хоть что-нибудь. Если уж стая хищников решила попытаться сделать ее своим ужином, то стоило хотя бы лишить их возможности нападать со всех сторон.
Шагнула к ближайшему крепкому дереву, прижалась к нему спиной и приготовилась обороняться.

Задержала дыхание, на какой-то миг оказываясь во власти парализующего страха. Но только на миг. Дальше она уже знала, что делать и как справиться - в первую очередь, с собой.
Вскинула палочку, целясь в сторону, где только что видела кого-то из зверей. Мысленно остановилась на образе очень крупного, рослого волка - собака вряд ли могла бы вырасти настолько большой.
- Stupefy! -  наудачу атаковала животное.

Вскрикнула и едва не выронила палочку, лишь в последний момент вцепившись в рукоять, как будто можно было удержаться за нее, чтобы устоять. Не ощутила падения, словно сразу же оказалась на земле, и много всего острого, колючего и жесткого одновременно пыталось царапать по лицу, вырывать пряди волос и бить.
- Пусти! - скорее прокричала, чем произнесла, переходя на польский.
Колдовать уже было бесполезно. Попыталась затормозить движение, замахнуться второй рукой и ударить палочкой, как стилетом, в морду зверя, тащившего ее за руку.

Отредактировано Божена Тарновска (2018-09-11 16:35:15)

Удар не достиг цели, но едва успела подумать о второй попытке, как и другая рука оказалась в зубах. Хотела было скорее инстинктивно притянуть руку к себе, но пересилить боль не смогла.
Закричала, но уже тише. Одновременно все же потянула на себя правую руку, стараясь вложить все силы в эту попытку освободиться.

И ничего не выходило. И тут уже не требовалось иметь особых успехов в логике, чтобы осознать всю тщетность сопротивления. Ей ведь и не отделаться руками, выбора нет совсем.
Зацепившись плащом за какую-то ветку уже даже не закричала, а прохрипела что-то невнятное. Кричать ведь тоже не было смысла - в таком глухом лесу ее съедят за ближайшим деревом, никто и не узнает. Оставалось... оставалось что? Принять осознание, что это конец.
Крепко зажмурилась и сквозь зубы, на выдохе, попыталась произнести самую короткую из обычных маггловских молитв, какую выучила еще в церковном приюте и какую могла вспомнить сейчас:
- Стружу муй... ты завше... пши мне стуй, - начала не с начала, торопясь, и не особенно надеясь, что доживет до последних слов.

Она помнила слова дальше, но вот уже произнести их или даже мысленно повторить не могла. Вдруг стало так холодно, как ни бывает ни в одну даже самую лютую зиму в ее краях. Это так умирают? Можно было не открывать глаза, и так было ясно, что происходит: зверям надоело ее тащить или они достигли своей цели, и теперь они поделят свою добычу. Наверное, съедят ее строго в соответствии со своей звериной иерархией и ...
Застонала от усилившейся боли в руках. Руки было жалко, хоть это и не имело никакого смысла - будут у обглоданного трупа руки или нет, разве не все равно? Но руки было все равно жалко.
А когда почувствовала что больше никто не сжимает ее запястья, притянула к себе то, что осталось или должно было остаться от рук.
Может, все же случится чудо? Надежда не хотела сдаваться, цепляясь за промедление животных. Что, если другая стая решила отбить добычу у своих сородичей и пока они будут драться...
Открыла глаза, заставляя себя посмотреть вокруг.

Понять, что происходило, было практически невозможно, но из всей мешанины образов и звуков смогла выловить главное - животные ушли. И что бы их не вынудило так поступить, это спасло ей жизнь.
Хотелось лечь на землю, свернуться и дать себе передышку. Но спасение могло быть недолгим. Что, если волков отпугнул более опасный хищник? Что, если она истечет тут кровью и умрет, когда, фактически, уже спаслась? Что, если запах крови приведет к ней других зверей?
Оперлась на локоть руки, которая меньше пострадала, и попыталась приподняться. Ведь если забыть о руках, о ссадинах и боли, она все еще могла идти. А, значит, нужно было вставать и идти, пока может.

Смогла кое как сесть, а потом... Наклонила голову, не имея возможности сжать ее руками. Безумия ей только не доставало!
Прикусила губу. Все нормально. В ее состоянии это нормально. Надо только не отступать, не поддаваться и встать на ноги. Что и кто бы ей не говорил. Даже если это она сама себе. Или какие-то духи сочли уместным разнообразить свой досуг поучительствами. Может быть, в другом месте и другое время нашла бы что возразить и посчитала бы это уместным, но сейчас сил было совсем не так много, чтобы говорить с воображаемыми или реальными голосами.
Совсем тихо продолжила недосказанные слова:
- Рано, вечур, вэ дне ...
Еще одно усилие и поднялась на ноги. Пошатнулась.

Усадив путницу на поваленное дерево, осветил поляну. Нагнулся, всматриваясь в лицо пострадавшей.
- Не взывайте к тем, кто бессилен помочь, - коротко остановил ее шепот.
- В этих лесах не дозволено находиться чужакам, - обозначил спокойно и опустил взгляд на руки женщины.
- Вытяните, - указал жестом, что требовалось сделать.
- Мне нужно осмотреть вас. Есть иные повреждения? - пробежался взглядом по хрупкой фигурке.

Отредактировано Ульв Рикхард (2018-09-11 20:32:47)