Витарр пожал плечами, выуживая из своего рюкзака бутылку одеколона, и прыская его на себя:
- Кто знает, кто знает. Но в любом случае, нам же лучше, что директор и чудище нашли взаимопонимание. Все закончилось хорошо. Для всех, кроме, пожалуй, домовых эльфов, или матросов корабля, коим предстоит все это, - кинул на кучу всего. – убирать и отмывать.
Мужчина кивнул, убирая флакончик обратно и застегивая ручную кладь.
- Пойдем. Будем надеяться, что обнаружим наших попутчиков в добром здравии и бодром настроении.
Следом за новым приятелем, спустился в каюты, и практически сразу, даже раньше Торба обнаружил подопечного, свалившегося на пол, но продолжающего спать беспечным сном ребенка. Он подошел к парню, растормошил его, чуть улыбнулся:
- Эзра, просыпайся, - протянул мальчику его вещи, - мы скоро прибываем в школу. Пора подниматься на палубу и готовиться к высадке.
Вместе с парнем покинул каюту, и поднялся обратно на палубу.
Вернулся к своим вещам, надел рюкзак на спину, накинул пальто на руку, взял чемодан.
Затем мужчина подошел к матче, чтобы, во избежание новых неожиданностей, было за что ухватиться – в случае чего.
Очень быстро на палубе появилась и панночка, по виду которой абсолютно точно можно было понять, что запах деликатеса ей не нравился. И это она его еще не нюхала вблизи…
Мужчина подал голос, чтобы поприветствовать коллегу:
- Леди Тарновска, надеюсь ваше путешествие прошло хорошо? Вы пропустили нападение на корабль неведанного Чудища, которого директор усмирил одним своим словом. Но, в общем-то, выбор в качестве убежища каюты был верным. Так что многого вы не потеряли.

- Ой, можно подумать, - скривил рожу в ответ на реакцию панны. Ага, ту бы ещё стошнило для наглядности. Хотя нет, чего это он! Благородный воспитанный леди не тошнит. Никогда.
Недовольно буркнув что-то невразумительное, вышел на палубу вслед за дамочкой, обнаружив там уже Витарра с нашедшимся учеником.
- Ну, теперь все в сборе, - немного наигранно довольно хлопнул в ладоши, пытаясь разрядить атмосферу, вызванную недавним происшествием и реакцией на его последствия некоторых лиц, сваливших как можно дальше от источника проблем и запаха. Ну да, не цветами пахнет! Но что поделать? Совсем уж раздражённый поведением дамочки и ведомый каким-то детским чувством обиды, не удержался и, подняв с палубы одну из разбросанных повсюду рыб, зашвырнул её в сторону ушедшей коллеги. С такого расстояния попасть, конечно, было сложно, но всё лучше, чем ничего.

Торб принюхался к Витарру, стоявшему рядом. Он что, наодеколонился? Хорошее решение, если бы это не выглядело, как запах одеколона поверх запаха застаревшего пота – вдвойне тошнотворнее.
Поэтому Хольмгрен с радостью услышал стук борта корабля о причал, а потом и увидел, что они уже и прибыли, как и обещал директор. С радостью, изрядно устав от всего этого путешествия, вышел на причал первым, размышляя, можно ли будет отлучаться за пределы школы каким-то менее утомительным и опасным путём, аппарацией той же.

Мужчина подтвердил ранее сказанное утвердительным кивком, опровергая подозрение того, что он вздумал столь странно шутить:
- Да. Правда, сложно сказать, что именно за чудище это было. Но абсолютно точно, что оно было настроено не вполне доброжелательно к кораблю. Оно как будто, взяло нас в тески… Было слишком темно, чтобы что-то разглядеть или понять. Но директор приказал ему отпустить нас, и оно – отпустило.
И тут уже Витарр отвлекся от своего собственного рассказа. Корабль вынырнул из водных недр, и стало понятно, куда они приплыли. Внутри соединились странные ощущения. Но много всего интересного насмотрелся во время своих путешествий. Но это место… не было похоже ни на одно из тех, которые он видел. Пока было сложно понять, нравится оно или нет, но, несомненно, это была абсолютно новая глава в его жизни.
Коллега - земляк первым ступил на сушу, сам тоже собрался двигаться, подняв свои вещи. И в этом движении услышал панночку, заявившую о том, что она вышла на палубу без вещей. Принял это как должное. Если женщина решила отправится домой…что ж, это было бы очень логично.
Кивнул уходящей даме, а сам – пошел к выходу с корабля на причал.

С каждым словом Марит Ронни ощущала, что, несмотря на их принадлежность к семье магов и такое сходство в плане отношения к семье и древним застарелым устоям магического чистокровного общества, они – совершенно разного поля ягоды. Марит была неплохо знакома с маггловским миром, похоже. Такой вывод Арона сделала из её реакции на слова странного мальчика, представившегося Герартом Райнсом. Похоже, даже у этого парня, говорящего много непонятного Ароне, и у Марит больше общего, чем у неё и новой знакомой. Да уж, как бы ни было сильно стремление вырваться из капкана родственной опеки и их планов на твою жизнь, сложно вписаться в отличающееся от тебя общество, если до этого толком ничего о нём не знал.
- Знаю, конечно, - задумчиво, погрузившись в свои мысли, протянула Арона на вопрос Марит про «последние события». Да и как не знать? Весь её род лояльно относился к идеям Гриндевальда и не оказался в опале после его поражения лишь потому, что проявлял свою приверженность осторожно. Ну и жизнь в Исландии – маленькой стране со своими устоями и закрытостью от внешнего мира – наложила свой отпечаток.
Похоже, у Марит тоже были свои проблемы с семьёй. Впрочем, Ронни считала, что лучше так, но с поддержкой хотя бы некоторых членов семьи, чем как у неё, когда все вокруг пытаются наставить тебя на путь истинный, считая твои устремления временной подростковой блажью.

Пока суть да дело, разговор шёл про провожающую их с Марит родню и неприветливую пустынность причала – не сейчас, а в другое время, когда ученики не отбывали в школу. Ронни, совершенно не готовая к тому, что люди могут вести себя ТАК – даже отреагировать не успела, как беспокойный парень сорвался с места, подскочил к её семье и ущипнул её amma прямо… Прямо! Amma была женщиной грузной, но величественной. Конечно же, она не стала кричать на весь причал и закатывать скандал, но дар речи потеряла точно. Ронни даже не знала, как реагировать на это: с одной стороны, хотелось встать на защиту своей семьи и высказать этому Герарту всё, что она о нём думает, а с другой… Ронни никогда особенно не любила её. Amma долгое время сюсюкалась с внучкой, а потом, ближе к пятнадцатилетию, был резкий переход, когда она нашла Ароне какого-то знатного жениха из богатого древнего рода, годящегося ей в отцы или даже в дедушки. И если бы не тонкое вмешательство матери, помолвка бы уже состоялась. А так она была отложена до некоторых пор. Впрочем, всё должно было произойти уже вот-вот, и Ароне как никогда была нужна эта поездка в Дурмстранг, а потом и придумать что-нибудь, чтобы избежать этого кошмара. Поэтому, несмотря на желание разозлиться, Арона не удержалась от тихого смешка, прыснув в ладонь. Дабы сгладить неуместное хихиканье – она же хотела сказать этому бестолковому, что…! Что!
- Эй! Ты что творишь! Это же моя бабуля, - но губы всё равно непроизвольно растягивались в улыбке, когда Ронни смотрела, как amma рыщет взглядом в поисках виновного. Но Герарт оказался слишком шустрым, будто шило было у него в одном месте.

Наконец, они втроём оказались на корабле, равно как и остальные отплывающие в Дурмстранг. И вот, ступив на борт, Ронни сполна почувствовала, что уезжает. И это было прекрасным чувством, в которое поначалу даже не верилось, но, смотря на берег, где осталась её многочисленная родня, смотрящая ей вслед на прощание, в предстоящую свободу верилось всё сильнее с каждой секундой. Арона без жалости отвернулась от берега, чтобы переключить внимание на своих собеседников – Марит и странного Герарта. Последний не прекращал говорить всю их короткую дорогу на борт корабля, да и сейчас успел что-то рассказать.
Так как Ронни сама задала ему кучу интересующих вопросов про школу, то старалась прислушиваться к его словам, хоть и не понимала половину из того, что он говорит. Да и, видимо, не долго парень успел побывать в Дурмстранге – его сразу же отправили в Осло за вещами. Надо же, значит, и у неё не будет никаких проблем, чтобы покинуть замок на время? Это очень, очень хорошо.
Выслушав же нелестный отзыв о декане мальчика, Ронни решила, что ни за что не попадёт на этот факультет – описание было весьма неприятным. Впрочем, если остальные деканы ещё хуже…
- А как называется твой факультет? И ты видел других деканов? – осторожно спросила девушка.
На описании же директора Арона только и смогла что широко раскрыть глаза. Гусястый? Это ещё что такое? И размер чего показал Герарт? Тут Ронни осенило, что это явно могло быть что-то неприличное, и девушка тут же покраснела и отвернулась. Всемогущий Один, да что с этим парнем?! Что они там с директором делали, что он в курсе о размере директорских… Как же стыдно теперь! Арона страдальчески посмотрела наверх, где, как и всегда в это время года, было затянутое одной сплошной тучей пасмурное небо. Очень хотелось сказать Марит о своих соображениях по поводу этого Герарта, но они, во-первых, кажется, нашли общий язык, а во-вторых, некрасиво было обсуждать человека, стоящего рядом. Так что Ронни лишь жалобно посмотрела на новую знакомую, а потом ей оставалось просто стоять и испытывать то чувство, когда стыдно за других и хочется куда-нибудь сбежать.
В остальном же рассказ Герарта оказался малоинформативен. Чувство долга требовало поддержать беседу, так что Ронни сказала:
- Тебя депортировали без желания видеть снова, но ты всё равно возвращаешься? Да ты весьма… живучий, - едва подобрав слово, ответила Арона.
- А почему тебя так невзлюбил директор? Он ко всем так относится? После поступления отправляет за пределы школы и смотрит, кто вернётся, а кто нет? – с ужасом и непониманием спросила девушка. Либо парень так странно шутит, либо все слухи о суровых нравах школы – не преувеличение.
Когда Герарт не смог выговорить название корабля, Арона удивлённо посмотрела на него. Нагльфар, все же знают у нём легенду! Разве что совсем далёкие от мира сего… Откуда этот парень? По имени, будто немец.
- А ты откуда приехал? Ну, из какой страны? – решила всё-таки уточнить Ронни.
Когда парень заговорил о дедушке, Ронни вконец потерялась. Вот секунду назад он производил впечатление полного балбеса, у которого с головой не всё в порядке, а сейчас отличился наблюдательностью и сообразительностью. Впрочем, может, это она преувеличивает? Любой бы догадался определить в старичке профессора, хотя бы навскидку или наугад, потому что ну кто ещё может ехать на корабле в школу, кроме их ровесников?
Завершился же монолог Герарта описанием его отношения к школе и учёбе. Что ж, у каждого разные цели и приоритеты. Ронни решила высказать это вслух:
- Каждый относится к школе по-разному. Ты считаешь, что нет в этом ничего особенного, Марит приятно взволнована, а я просто бегу от семьи, - Арона сама удивилась, как просто ей далось это сказать. Как будто сообщала, что сегодня прохладно, или что она не отказалась бы от салата на ужин.

Собираясь в Дурмстранг в означенный в письме день, Хельга не могла и предположить, что Ингрид напоследок приспичит поразвлечься почти прямо перед порогом. Она вышла резко, практически грубо, что бывало редко, но, как говорится, метко. Обычно Хельга не замечала переходов между личностями, но в этот день могла с уверенностью сказать, что те два часа, которые она, хоть убей, но не могла вспомнить, были прочно заняты Ингрид. Точнее, она была занята так некстати зашедшим соседом – уж точно не соли одолжить он заглянул! В последнее время Ингрид даже стараться не приходилось, разгуливая в тонюсеньком корсетном белье с накинутым поверх халатиком, которые нещадный норвежский ветер продувал насквозь. За простуды, конечно, приходилось расплачиваться уже Хельге, благо сварить бодроперцовое зелье она могла и с закрытыми глазами одной рукой. Так вот, в последнее время пронюхавшие соседские мужики сами заглядывали к Хельге, и иногда им счастливилось застать Ингрид. В последние месяцы перед отъездом – даже слишком часто. Впрочем, чего было жаловаться? Подруга, по совместительству вторая личность Хельги, наслаждалась жизнью, и они обе могли позволить себе несколько хороших вещей в дом и пополнить гардероб неплохими нарядами, заказанными из Осло. Конечно, у деревенских тоже не шибко много денег, но на жизнь Хельге хватало, а Ингрид и вовсе не была притязательна.
Так вот, когда спустя два часа Хельга обнаружила себя не полностью собранной и готовой к выходу, а с чашкой кофе в кресле, – Ингрид, надо отдать ей должное, практически никогда не уходила, не «наведя порядок» – так она выражалась – женщина лишь тяжело вздохнула и порадовалась, что отправилась в путь с запасом по времени. Теперь она всего лишь немного опаздывала – судя по часам, корабль готовился отчалить вот-вот, но ещё не отплыл. Поэтому, быстро переодевшись, – второй раз за день – Хельга подхватила небольшую дамскую сумочку со всеми необходимыми вещами, спрятанными благодаря чарам расширения, и чемодан побольше, где хранился набор зельевара и самые необходимые ингредиенты – те их них, что опасно было подвергать действию чар. Выйдя за порог и заперев дверь дома, который она покидала надолго, если не навсегда, Хельга без сожаления крутанулась на месте и исчезла в хлопке аппарации.

И тут же получила в лицо горсть мелких солёных брызг, появившись на причале, координаты которого были указаны в письме от директора. Слишком близко к воде, но Нагльфар всё ещё стоял у причала. Это было хорошо. Равнодушным взглядом скользнув по величественному борту и багровым парусам корабля, Хельга поспешила подняться на борт, придерживая длинный подол дорожного платья. Похоже, все желающие отправиться уже находились на палубе – лишь небольшая горстка провожающих взрослых толпилась внизу. Конечно, больше всего на борту было детей. И седовласый мужчина преклонных лет, что-то активно обсуждающий с рыжеволосой девочкой. Две другие тоже были с таким же цветом волос, да парень ещё. Не стремясь заводить с кем-то беседу, Хельга отошла на дальний край палубы, ближе ко входу в каюты, ожидая отплытия.

Дедушка почувствовал, что с удовольствием сейчас бы кинулся в сентиментальность, если бы не выпроводил ученика столь рано. Махать было некому. Но все же, для приличия, достал и кармана большой клетчатый платок, громко высморкался, тем самым все же выражая свою печаль относительно покинутых учеников, которые были оставлены на произвол судьбы, и мало ли какие глупости затеют, выйдя из под бдительного надзора дорогого профессора. Конечно, Сильванус Кеттлберн привлекал их ко всяких опасным штукам, но он свято верил, что направляет силы студентов в верное русло и тем самым ограждает их от нехорошего.
Он активно покивал, получив свой транспарант обратно. И пояснил девочке свою привязанность к этому предмету:
- Это идея Кэррунчика. Он сделал транспарант собственными руками. Сказал: дорогой профессор, сидите смирно, не убегайте. Вас загрузят и увезут в целости и сохранности.
Старичок вздохнул печально и снова высморкался:
- Хороший мальчик. Но балбесик. Не "женись" на нем!  - строго погрозил рыжеволосой спутнице.

Дедушка активно покрутился на месте, думая, куда здесь, на палубе, можно разместить мослы. Взгромоздится на свой чемодан на сей раз ему показалось не совсем хорошей идеей – с учетом того, какой шустренький зверек их вез. А вот скрученные у мачты канаты – прекрасно, на его взгляд, изображали кресло. В которое он тут же и приземлился.
Погладив бороду, подтвердил догадки Софи:
- Да, Софьюшка, конечно, интереснее. А если еще и собственноручно информацию проверять – вообще можно много чего интересного навыводить. Например, классический учебник старины Ньюта. Казалось бы, признанный учебник. Но если углубиться…то можно обнаружить, что там маловато информации. И даже есть некоторые неточности. И это классический учебник! – старичок вылупил глаза для пущей убедительности, - а в газетах, в разговорах очень часто домыслы, а не факты. Так что нет ничего ценнее собственного досконального изучения.

Вздохнул сочувственно, проскрипел:
- Бедная девчушка. Четыре года не учится в школе. Ох, - булькнул в бороду, делая короткую паузу и, кажется на короткий промежуток времени уходя в себя, о чем свидетельствовала потеря фокусировки зрения на собеседнице.

Впрочем, очень скоро во взгляде снова появилась осмысленность, а на лице – чуть загадочная улыбка:
- Помню, как сейчас. Было мне одиннадцать лет. На темечке шевелюра, в голове – не набито всякой всячины. Я, кстати, тоже когда-то был рыжиком. Приводят меня матушка с папенькой на вокзал Кингс-Кросс. И говорят: "Сильвушка, надо пройти сквозь стенку. Ты, говорят, разбегись. И прям туда", - дедушка крякнул, - Ты представляешь? В стенку. С разбега. С тележкой. С учебниками. Хрясь!"
Повел плечами:
- Нет, конечно, в литературе описывалось, что это нормально. Однако первый опыт – это всегда неизвестность. Я как упеееерся… Говорю: "Неееет!" - скрипуче и эмоционально повысил голос, вытягивая ноги и упираясь пятками в пол палубы.
- Запротестовал я. Возмутился. Не захотел умереть в столь раннем возрасте. Папенька передал тележку матушке, а меня бамс за шкирку. И прямо об стенку, - засмеялся, - Я не помню, что в тот момент выкрикнул, но все закончилось благополучно. Открываю глаза. Подумал уже, что сейчас увижу всех своих предков. Ан-нет! Так просто жизнь не заканчивается! Полная платформа людишек, поезд выпускает клубы пара. Все суетятся, толкаются. Загружаются. Загрузился и я. Поехал. Новые друзья, новые приключения. С первокурсниками всегда носятся как с писаными торбами. Хотят их удивить, впечатлить. Чтобы на всю жизнь запомнили свой первый день, первый семестр в Хогвартсе. Там тоже была лодка. Только малюююсенькая, - сдвинул ладони, отмеряя максимум сантиметров десять, - Не то что этот могучий корабль. Загрузили нас туда по несколько карапузиков. Мы поплыли. Точнее, лодки поплыли. Сами. Смирно так, тихонько. На улице – темень. И тут… он. Хогвартс. Весь в огнях, весь таинственный и торжественный, хранящий в себе многовековые тайны. Я в тот момент почувствовал себя еще большим коротышкой, чем был в своем столь юном возрасте. И вот, для меня, такого маленького, эта величественная глыбина открыла двери, чтобы стать вторым домом. На многие года. На сколько? – махнул рукой, - Столько не живут, деточка. Разве что птеродактили какие-нибудь.
Устроился поудобнее в своей импровизированном кресле, продолжая  вещать:
- Нет, девчулька, в пятнадцать лет воображение не такое яркое, а голова не такая впечатлительная. Надо в школу киндером отправляться. В пятнадцать можно многое проглядеть и пропустить.

Шустро встрепенулся:
- Нет, местных легенд я не слышал. Расскажи? 
Подтвердил утвердительным кивком:
- Конечно, магия. Правда, рукотворная она или природная – это требует выяснения.

А тем временем, в поле зрения паслись детишки и радовали дедушку своим присутствием. Он ощущал, как возвращается в привычное русло жизни. И это его воодушевляло. Он с радостью откликнулся на приветствие еще одного рыжика и приветственно вскинул руку и громко подал голос:
- Здравствуй, девчушка.
А потом уже обратился и ко всем детям, активным жестом подзывая к себе:
- Идите к нам, ребятишки, Софьюшка собирается рассказать что-то крайне увлекательное!

Но детишки – это были не все пассажиры корабля. В последний момент на палубу заскочила женщина. Дедушка отметил про себя, что, конечно, возраст у нее подходит под возраст ученицы. Правда, предыдущих лет. И, конечно же, колпачка и на ней тоже не увидел. Впрочем, она явно вышла из того возраста, когда можно было бы отметить для себя на будущее – призвать и ее беречь свою волосню. Хотя, когда это разделение людей на детишек и детишек постарше мешало дедушке давать свои столь ценные указания?  То ли еще будет…

Разговор вообще со временем перетёк в совершенно необычное русло, что Арона даже потеряла нить разговора. Она вообще впала в прострацию, поняв только лишь то, что надо однозначно избежать этого факультета Культа с «обдолбанным… рокером»? Точно. И что Герарт не понравился директору, но это и так неудивительно было. Милый мальчик, ничего не скажешь… Вот только его внезапная симпатия к её amma не могла не насторожить:
- А ты что… Это самое? Тебе нравятся… ну, пожилые? – шёпотом, как что-то постыдное – ну так оно и было! – спросила Герарта, отчаянно краснея второй раз подряд. Не то чтобы Ронни считала себя стеснительной скромняшкой, но этот разговор то и дело давал поводы войти в краску. В более дурацкой ситуации девушка не оказывалась за всю жизнь!
Поэтому Арона с облегчением вздохнула, когда дедушка позвал их присоединиться к нему, но вот что Герарт тоже решил пойти, а Марит так скоропостижно их оставила, вызывало печаль.
- Да, конечно, пойдём, - согласно кивнула девушка – а что ещё оставалось? – и поспешила вслед за Марит.

- Добрый день, сэр, - вежливо поздоровалась Арона, когда они с Герартом поравнялись с дедушкой и ещё одной рыжей. Памятуя о сразу наладившемся общении с Марит, Арона поприветствовала ещё незнакомую девушку:
- Привет, я Ронни, а это Марит и Герарт, - Арона сочла нужным представить и своих уже знакомых собеседников.

Кивнула, соглашаясь со словами профессора.
- И хорошо, что неточности в учебниках не переведутся. У нас есть шанс научиться думать своей головой, - искренне рассмеялась.
Рассказ дедушки о поступлении в Хогвартс произвел впечатление и расстрогал. Легко представила мальчика, возраста ее брата, который так искренне боится и так искренне верит при этом. И школа, такая огромная, таинственная и волшебная. Было видно, что профессор глубоко любит Хогвартс, как родной дом, и это подкупало. Даже захотелось когда-то там побывать и увидеть то, что он так красиво описывает.
- Да я бы тоже сопротивлялась, если бы мне сказали "разбегись и в стенку", сказала бы, что только после них.
И сразу запротестовала:
- Это ничего, что мне 15. Мне до сих пор северное сияние кажется самой настоящей магией, вот! - облокотилась на перила и слегка смущенно улыбнулась, проговорив последнюю фразу.
И уж было хотела рассказать то, что знала о Нагльфаре, как тут к ним подошла, поздоровавшись, одна рыжеволосая девочка, а потом и остальные из ее компании подтянулись. Другая рыженькая представила себя и друзей.
-София,- представилась в ответ и вполне располагающе, но непроницаемо улыбнулась, глядя на новых знакомых. Она ничего против них не имела, но они же были новыми. А значит она пока что ничего о них не знает. Предложение профессора рассказать легенду всем было немного неожиданным. Может быть другие ее уже знают, и лучше, чем она сама. Рассказывать что-то, что другие уже знают, не хотелось. Да и любовью к публичным выступлениям София не отличалась. Однако девушка не стушевалась:
- Я рассказывала профессору Кеттлберну, который пожаловал к нам из Хогвартса, о легенде Нагльфара. Говорят, что Нагльфар, корабль мертвых, построен из ногтей мертвецов где-то в подземельях, а вот эти паруса, -посмотрела на ближайший, - из человечьей кожи. И так как он слишком тяжелый для того, чтобы скользить по воде, (странное, конечно, пояснение, думаю, нам что-то не договаривают), то и нам вместе с ним предстоит погрузиться в глубины. Или, если конец мира, обещанный в легендах, настал, то мы будем скользить на нем по льду, в который он превратит воду. Вместе с силами тьмы на последнюю битву. Красивая легенда, не правда ли?
Теперь улыбнулась уже чуть шире, искренне наслаждаясь представленной картинкой.

Дедушка активно покивал:
- Да, Софьюшка! Головка нужна человечку не только для того, чтобы бантики носить. Она думать должна, сомневаться.
Булькнул в бороду с трудно скрываемой грустью:
- Ох, деточка, как хорошо, что в период несознательности есть люди, у которых имеются силы, чтобы побороть наше сопротивление. Потом эти люди уходят. Но даже в моем деликатном возрасте иногда очень хочется, чтобы кто-то взял, да и пихнул в стенку, которая только кажется непроходимой. А достаточно что? Достаточно же просто шагнуть! Сделать усилие, и стенка окажется проходом в чудесное и захватывающее новое.
Серьезно так и медленно кивнул:
- Я желаю тебе всегда жить с верой в чудеса, деточка.

Детишки откликнулись на зов профессора, чем конечно же порадовали старичка.
Повернул голову в бок, обращая свое левое ухо в девчульке, чтобы точно расслышать кого и кем она представляет. И следом за этими представлениями провел поочередно по детям взглядом, запоминая их. Герунчик, Ронник и Маритушка. Замечательные детки, хоть и часть из них, несомненно, будет балбесиками. Особенно Герунчик.
- Здравствуйте, ребятишки, - тепло улыбнулся.

И следом за приветствием – подпер кулаком подбородок, чтобы послушать историю. Коротенькую историю, но очень увлекательную.
Профессор вскинул руки и воскликнул:
- Костяное копыто фестрала, это же какое генетическое сокровище нас транспортирует!
Старичок активно покивал:
- Да, Софьюшка. Очень красивая. Более того: полезная. В исследованиях очень важно иметь некую основу, - помахал увещевательно перстом, -  Для чего? – старичок поднял глаза вверх, задумываясь. -  Для того, чтобы начать. Доказать или опровергнуть.

В глазах дедушки явно зародилась какая-то мысль, но, видимо или мысль требовала свежей головы профессора, или впечатления подвытрясли старичка, или еще что, или все вместе…
Но из очевидного: мышцы шеи Кеттлберна потихоньку расслабились, а подбородок - медленно, но верно - устремился на встречу грудным позвонкам. Взгляд потускнел, очень скоро скрывшись от ребят под сомкнувшимися веками.
Как только голова вполне наклонилась, раздалось скрипучее и короткое вскапывание:
- Хрррррр! ви-вии-вииии...
Которое пропало так же быстро, как и появилось. Дыхание выровнялось.
Дорогой профессор Кеттлберн тихо и спокойно спал, слегка посвистывая от не совсем удобного для сна положения тела.

Отредактировано Сильванус Кеттлберн (2018-09-20 00:28:18)

Ронни с интересом перевела взгляд с дедушки на ещё одну рыжеволосую, представившуюся Софией.
- О, вы собирались рассказывать истории? Интересно будет послушать! – девушка приготовилась слушать легенду, но, как оказалось, ничего нового не услышала. Впрочем, стоило отдать Софии должное, она даже известные вещи сумела рассказать так, что Арона заслушалась. Конечно же, кто не знал о Нагльфаре, легендарном корабле из скандинавской мифологии? Интересно, мифы говорят правду, и они сейчас плывут на том самом корабле, или же это просто дань красивому названию и истории? Скорее всего, второе.
- Да, эта легенда и правда очень красива в своей мрачности, - согласно кивнула девушке.
Но гораздо интереснее было послушать комментарии профессора – ведь у него ого-го какой опыт, наверняка ему есть что сказать? И вот Ронни навострила уши, заинтригованная по самую макушку, как…
Девушка ошарашенно моргнула, вытаращив глаза на дедушку. Прислушалась, присмотрелась. Да нет, вроде и правда посапывает.
- Он что… уснул? – Арона неуверенно спросила девочек и Герарта, вопросительно приподняв брови. 
Ситуация была, мягко скажем, неудобная. Интересно, это было нормально для профессора – вот так внезапно засыпать? Может, у него что-то со здоровьем? Не надо ли им позвать целителя? Хотя откуда на корабле целитель…
- С ним всё в порядке? – Ронни озабоченно склонилась над дедушкой, пытаясь понять, спит ли он, или потерял сознание, или вообще помер. Но, услышав размеренное дыхание, девушка немного успокоилась и выпрямилась, разворачиваясь и нос к носу оказываясь с подошедшей девушкой, на этот раз блондинкой. Ну вот, наконец-то норвежская внешность взяла верх и на этом клочке пространства.
- Ой, извини, я не заметила тебя. Привет, - отступив на шаг, поздоровалась Арона.
- Тебе нехорошо? – заметив бледность девушки, Ронни постаралась незаметно ещё отступить в сторону, как бы смещаясь к говорливому мальчику, который опять что-то начал вещать.
И тут же пожалела о содеянном. Ей бы сейчас бежать как можно дальше от этого… Даже язык не поворачивается назвать его должным образом! Арона чувствовала, как её щёки начинают отчаянно краснеть. И это с учётом того, что у неё полно старших братьев, которые, в общем, тоже не отличаются приличием. Но братья никогда не позволяли себе говорить похабности о ней и смотреть таким взглядом. И никто не позволял, даже тот старик, которого бабка пророчила ей в женихи.
По-хорошему, она должна ему что-то ответить. Вот прямо сейчас! Показать, что она не какая-то там благопристойная леди, которую легко смутить всякими двусмысленными высказываниями. А ведь по сути, ничего и не было сказано! Так что, несмотря на румянец, Ронни, нахально посмотрев на Герарта, язвительно отозвалась:
- А что, больше тебя во внешности девушки ничего не интересует? Лишь бы не лысая, не беззубая, с глазами и пальцами? Да, с такой неприхотливостью ты будешь пользоваться популярностью у женщин, - улыбнулась, корча гримасу и едва ли не показывая язык нахальному мальчишке.
А потом корабль как-то непредсказуемо решил пойти ко дну. То есть не тонуть, конечно же, а просто погружение традиционное началось. Но хоть бы какой сигнал предупреждающий дали! А то ведь на ногах в такой ситуации устоять сложно. Собственно, Арона и не устояла, пошатнувшись и, в поисках спасительной соломинки, ухватилась за одежду Герарта, раз уж её повело в его сторону. Смутившись и разозлившись ещё сильнее, чем до этого на слова парня, Ронни тут же отпрянула и отошла в сторону, отводя взгляд и бурча сквозь зубы извинение.

Когда профессор внезапно заснул, поймала встревоженный взгляд Ронни и подошла вместе с ней к дедушке.
- Думаю, с ним все хорошо, - сказала, вслушиваясь в дыхание. - Наверное, сказывается усталость от поездки. Не самая удобная поза для сна, конечно, но будить как-то неловко, мне кажется. Да и на палубе, наверное, безопасно?

В этот момент корабль качнуло - началось погружение. Вцепилась в ближайший поручень, чтобы не потерять равновесие, а затем посмотрела на профессора, который все так же мирно спал. С одной стороны, кажется, на палубе и правда безопасно, а с другой стороны - было обидно, ведь он все проспит. Ну ничего, может она потом ему все расскажет. Софи повернулась лицом к воде, с интересом рассматривая сферу и морскую жизнь за ней в виде периодически проплывающих мимо косяков рыб, которые, казалось, ничуть не удивлялись такому соседству. Интересно, почему они не воспринимают Нагльфар как чужеродный объект, и как устроена эта сфера. Идти в каюту не хотелось: девушка не устала, да и путешествие под водой было совсем новым опытом, проспать такое казалось кощунством.

«Чокнутый какой-то», - в очередной раз подумала Арона про Герарта, когда тот мало того, что похабные комментарии выдал, так ещё и полапал её! Кинув презрительный взгляд на мальчишку и решив не раздувать скандал прямо при свидетелях, а сказать про чокнутость вслух воспитание не позволило, Арона лишь молча отвернулась, решив не обращать внимания на этого Герарта.
Благо и не пришлось: корабль вскоре начал подниматься из пучины морской. Тут Ронни была уже готова: ухватившись за перила борта, она выдержала очередное испытание и устояла на ногах. Путешествие было не долгим, на удивление. Так что, едва корабль причалил к берегу и выставил трап, девушка поспешила покинуть Нагльфар. В конце концов, впереди ждал долгожданный Дурмстранг! Вслед за Райнсом Арона спустилась на причал.